В мире начинается "новая опасная гонка ядерных вооружений", предупреждает Стокгольмский институт исследования проблем мира (SIPRI) в своем свежем ежегодном докладе. Особой новостью это, конечно, не назовешь. Новости на эту тему идут сегодня непрерывным потоком. Из последних - вести с полей израильско-иранской войны: наиболее "лакомыми" объектами для взаимных атак являются ядерные, которые обе стороны рассматривают для себя как главную угрозу. Но интересны подкрепляющие вывод факты и цифры.
Всего эксперты SIPRI насчитали в мире - по состоянию на конец 2024 года - 12241 боеголовку всех видов и типов, включая ядерные и термоядерные заряды, стратегические и тактические, развернутые (размещенные на носителях) и хранящиеся на складах, состоящие на вооружении и списанные. На первое место в этом рейтинге SIPRI ставит Россию (5459 боеголовок).
На втором идут США (5177 боеголовок), на третьем - Китай (600). Далее места распределяются так: четвертое - Франция (290); пятое - Великобритания (225); шестое - Индия (180); седьмое - Пакистан (170); восьмое - Израиль (90); девятое - Северная Корея (50).
Как истину в последней инстанции этот источник, разумеется, воспринимать нельзя. Да он и сам на это не претендует. "Все цифры приблизительны и рассчитаны на основе общедоступной информации или оценок авторов", - честно предупреждает SIPRI. Но, во-первых, источник в любом случае авторитетный. А во-вторых, более достоверных и полных сведений на этот счет в открытом доступе все равно не найти.
"После окончания холодной войны постепенный демонтаж снятых с вооружения боеголовок Россией и США обычно опережал развертывание новых боеголовок, что приводило к общему ежегодному сокращению мирового запаса ядерного оружия, - сообщается в докладе. - Эта тенденция, вероятно, будет обращена вспять в ближайшие годы, поскольку темпы демонтажа замедляются, в то время как развертывание нового ядерного оружия ускоряется".
Особенно быстрыми темпами - быстрее, чем у какой-либо иной страны, - растет ядерный арсенал КНР. За один только 2024 год он увеличился на 100 новых боеголовок. И это еще далеко не предел. "К январю 2025 года Китай завершил или был близок к завершению строительства около 350 новых шахт межконтинентальных баллистических ракет в трех крупных пустынных районах на севере страны и трех горных районах на востоке, - говорится далее в докладе. - К концу десятилетия у него может быть как минимум столько же МБР, сколько у России или США".
Но дело не только в количественных показателях. По мнению директора SIPRI Дэна Смита, новая гонка вооружений "несет в себе гораздо больше риска и неопределенности, чем предыдущая". К факторам риска он относит, в частности, развитие технологий, прежде всего - в области искусственного интеллекта: это ускоряет "принятие решений в кризисных ситуациях" и тем самым повышает "риск возникновения ядерного конфликта из-за недопонимания или технической аварии".
Еще одна огромная зона риска - возможное увеличение числа членов "ядерного клуба". "Все больше государств рассматривают возможность разработки или размещения ядерного оружия, - пишут эксперты SIPRI. - Возобновление национальных дебатов в Восточной Азии, Европе и на Ближнем Востоке по поводу ядерного статуса и стратегии свидетельствует о наличии определенного потенциала для разработки собственного ядерного оружия большим числом стран".
В общем, можно лишь повторить вслед за персонажем фильма "Москва слезам не верит": стабильности в мире нет. И то ли еще будет.
Выходное пособие
Вопреки распространенному мнению, международно-правовых запретов на расширение "ядерного клуба" не существует. Главный международный документ, регламентирующий данную сферу, Договор о нераспространении ядерного оружия (одобрен Генеральной ассамблеей ООН 12 июня 1968 года, вступил в силу 5 марта 1970 года), не содержит никаких категоричных табу.
Да, государства-участники, обладающие ядерным оружием, обязуются не передавать его кому бы то ни было и не оказывать помощь в его разработке и производстве. А каждое из государств-подписантов, его не имеющих, берет на себя обязательство "не производить и не приобретать каким-либо иным способом".
Но, во-первых, подписание договора - дело добровольное. Скажем, трое из девяти нынешних государств-"ядерщиков" - Индия, Пакистан и Израиль - обрели свой "немирный атом" уже после появления ДНЯО и никогда не были его участниками. Но даже если страна, вступив, затем передумала, выход отнюдь не воспрещен.
"Каждый участник настоящего Договора в порядке осуществления государственного суверенитета имеет право выйти из Договора, если он решит, что связанные с содержанием настоящего Договора исключительные обстоятельства поставили под угрозу высшие интересы его страны", - гласит статья 10 этого документа. - О таком выходе он уведомляет за три месяца всех участников Договора и Совет Безопасности Организации Объединенных Наций".
Пока этим правом воспользовалась одна единственная держава - КНДР. Причем успела это сделать дважды. Северная Корея впервые присоединилась договору в 1985 году, а спустя восемь лет, в марте 1993 года заявила о выходе из него. В июне того же года после уговоров со стороны мирового сообщества - прежде всего со стороны Соединенных Штатов, пообещавших за изменение решения щедрую компенсацию, - Пхеньян объявил о приостановке выхода. Но еще через 10 лет, в 2003-м, окончательно покинул ДНЯО.
Сам по себе этот шаг никаких последствий - в виде международно-правовых санкций, например, - для страны не имел. Санкции начались потом, после первого испытания северокорейской ядерной бомбы.
Для справки: об успешном проведении теста было официально объявлено 9 октября 2006 года. А уже через пять дней, 16 октября Совет безопасности ООН принял резолюцию 1718, в которой потребовал, чтобы "КНДР не производила никаких новых ядерных испытаний или пусков баллистических ракет" и "немедленно отозвала свое заявление о выходе из Договора о нераспространении ядерного оружия".
В том же документе в отношении Пхеньяна вводился режим экономических санкций, которые с тех пор только расширяются и ужесточаются: поскольку страна отказывается выполнять решения Совбеза, объем рестрикций постоянно растет. При этом обоснование жестких требований и суровых мер наказания достаточно туманно: какие именно основополагающие нормы международного права нарушила страна, из совбезовских "приговоров" не ясно.
В качестве обоснования приводится лишь ссылка на главу VII Устава ООН. Сей раздел "мировой конституции" гласит: "Совет Безопасности определяет существование любой угрозы миру, любого нарушения мира или акта агрессии и делает рекомендации или решает о том, какие меры следует предпринять, в соответствии со статьями 41 и 42 для поддержания или восстановления международного мира и безопасности".
Ну, то есть стандарты тут не то что двойные, а вообще напрочь отсутствующие. Все зависит от того, как на ту или иную страну и ситуацию взглянут "сильные мира сего" - постоянные члены Совбеза ООН. Теоретически угрозой миру может быть признана не то что Северная Корея с ее ядерной программой, а даже какой-нибудь забытый Богом и цивилизацией "Джунглилэнд", решивший перевооружить свою доблестное войско новыми луками и стрелами.
С другой стороны, на ядерные программы Пакистана, Индии и Израиля ооновский ареопаг смотрит сквозь пальцы. При том что риски применения этими странами их "немирного атома" ничуть не меньшие, чем в случае с Северной Кореей. Все эти державы регулярно воюют с соседями по региону (Индия и Пакистан - преимущественно друг с другом) и отнюдь не дают гарантий, что не используют ядерное оружие, если очередная "коммунальная война" зайдет слишком далеко. Что, в принципе, логично. Иначе - зачем тогда вообще обзаводиться ядерным оружием?
Взрывные цены
Впрочем, израильтяне, надо признать, бряцают своим ядерным арсеналом тише и аккуратнее других членов "ядерного клуба". Официально эта страна в него вообще не входит: не подтверждает и не опровергает наличие у нее "оружия Судного дня". Но то, что в этом "тихом омуте" водится "черти", которые запросто могут устроить новый Армагеддон, - секрет Полишинеля. Уж во всяком случае - не секрет для членов Совета безопасности ООН и их спецслужб.
"Запасы урана в Израиле оцениваются достаточными для собственных нужд и даже экспорта примерно в течение 200 лет, - сообщала, к примеру, Служба внешней разведки России в своем открытом докладе "Новый вызов после "холодной войны": распространение оружия массового уничтожения", опубликованном в 1993 году. - Для обогащения урана израильтяне еще в 1974 году запатентовали метод лазерного обогащения, а в 1978 году разработали еще более экономичный метод разделения изотопов урана, основанный на различии их магнитных свойств...
В совокупности на такой базе Израиль мог потенциально произвести в период 1970-1980 годов до 20 ядерных боезарядов, а к настоящему времени - от 100 до 200 боезарядов... Нельзя исключать интерес Тель-Авива к разработке термоядерного оружия".
Повторим: это данные 32-летней давности. С тех пор ядерный арсенал ближневосточной страны явно не сократился и не деградировал качественно. Скорее, наоборот. Но ничего Израилю за это не было. В смысле - ничего плохого. Ну, кроме подозрений и порицаний за скрытность. Но это "подозреваемому", как говорится, как с гуся вода.
Словом, если говорить о правилах игры в этой сфере, то правило одно: нет никаких правил. По крайней мере - правил универсальных, обязательных для всех. Если у тебя есть желание, возможности и надежная "крыша" в Совбезе ООН, среди старожилов "ядерного клуба", то, как сказал поэт, "твори, выдумывай, пробуй!"
Собственно, попробовать можно, даже если нет никакой "крыши". Главное - успеть создать бомбу до того, как за тебя "возьмутся". Санкций в этом случае, скорее всего, не избежать, но от внешней интервенции, направленной на смену режима и/или принуждения к безъядерному статусу, ты практически гарантирован. Что подтверждает опыт Северной Кореи. Ну а если не успел - пеняй на себя. Что показывает пример Ирана.
Определяющим здесь, таким образом, является фактор скорости - то, как много времени займет создание ядерного оружия. Ясно, что выше технологически развита страна, тем времени понадобится меньше. Впрочем, очень уж высоких требований к уровню развития в наши дни эта технология не предъявляет.
"Когда мы у себя в центре (Российский федеральный ядерный центр. - "МК") проводили анализ на предмет того, какие государства могут создать ядерное оружие, то пришли к следующему выводу: сегодня это по силам абсолютно любому промышленно развитому государству, - рассказывал известный российский физик-ядерщик, академик РАН Евгений Аврорин (1932-2018) в 2006 году в интервью "Российской газете". - Требуется только политическое решение. Вся информация вполне доступна, ничего неизвестного нет. Вопрос только в технологии и вложении определенных финансовых средств".
Кстати, стоит это, вопреки расхожим представлениям, не так уж дорого. Во всяком случае - намного дешевле, чем развитие "мирного атома". "Технология по обогащению, она ведь, можно так сказать, дробная, - объяснял академик Аврорин. - Сейчас уже не секрет, что наиболее перспективная и продвинутая технология - это так называемые "вертушки"... Для того чтобы получить материалы для развития большой энергетики, их нужно очень много, отсюда и получаются миллиарды долларов... В то же время чтобы получить несколько килограммов урана, необходимого для производства ядерного оружия, таких устройств много и не нужно. Дорого, повторюсь, стоит лишь массовое производство".
Тем не менее очевидно, что не все страны, "прозябающие" за дверьми "ядерного клуба", одинаково близки к получению - официальным или явочным порядком - входного билета. Кто-то находится дальше, кто-то ближе. А кто-то - вообще у самого порога. Эти страны, собственно, так и называют - "пороговыми".
Кто на новенького?
В виду закрытости такого рода информации, точного и исчерпывающего списка стран, находящихся на "пороге", в одном шаге от создания собственного ядерного оружия нет и не может быть. Есть лишь оценки.
Вот, скажем, оценка, данная Мохаммедом Эль-Барадеи - генеральным директор МАГАТЭ, Международного агентства по атомной энергии, в 1997-2009 годах: "Сейчас можно реально говорить о 30-40 государствах, которые имеют потенциальные возможности создания атомного оружия в течение нескольких месяцев".
Сказано это было, правда, достаточно давно - в 2005 году. Но заметного обновления этих данных с тех пор не произошло. Правда, сам Эль-Барадеи спустя несколько лет ввел еще одно понятие - "фактически ядерные государства". Речь идет о державах, которые могут самостоятельно получать ядерные материалы, плутоний или высокообогащенный уран, и обладают технологиями изготовления ядерных зарядов, но воздерживаются от последнего шага.
Таким образом, они, по словам экс-главы МАГАТЭ, сохраняют "техническое соответствие" требованиям ДНЯО, "находясь в пределах пары месяцев от создания и применения ядерного оружия". И таких "де-факто ядерных государств", предрекал тогда, в 2009 году, Эль-Барадеи, скоро будет в мире от 10 до 20.
Если эти оценки и прогнозы верны, а сомневаться в этом, в общем-то, не приходится, то понятие "ядерная держава" становится крайне размытым. "Сегодня он играет джаз, а завтра..." А завтра та или иная страна из кроткой приверженицы "мирного атома" превратится в ядерную валькирию. Более того, нет никаких гарантий, что разведки не уследили за трансформацией и это уже не произошло. Но с другой стороны, велика вероятность того, что подозрения безосновательны.
На этом, собственно, и строится сегодня позиция Ирана: какие, мол, ваши доказательства? Никого не трогаем, возводим АЭС, планов по созданию ядерного оружия не имеем. Твердых, неоспоримых доказательств наличия у Исламской Республики подобных намерений действительно нет. Тем не менее, исходя из того, что известно о ядерной программе и ядерных объектах Ирана, эту страну вполне можно отнести если не к "фактически ядерным", то как минимум - к "пороговым". Что, разумеется, ни в коей мере не может служить оправданием для начатой против нее "превентивной" войны.
Кто еще находится в "приемной ядерного клуба"? Наиболее очевидные потенциальные кандидаты на вступление - Япония и Германия. Японию часто называют "параядерной державой", находящейся от обретения ядерного статуса даже не в одном шаге, а "в одном повороте отвертки". С Германией все несколько сложнее.
Поскольку страна полностью отказалась от ядерной энергетики (последние три АЭС выведены из эксплуатации два года тому назад), то, реши она пуститься во все тяжкие, пойти на создание собственной "бомбы Судного дня", со "взрывчаткой" возникли бы определенные проблемы. Скажем, для производства оружейного плутония пришлось бы расконсервировать заглушенные реакторы или строить новые, а это вопрос далеко не пары месяцев.
Но для создания более простой, урановой бомбы технологических препятствий, в принципе, не существует: технология обогащения урана в газовых центрифугах в Федеративной Республике развита довольно высоко. Да и существующие запасы высокообогащенного урана достаточно велики: по оценке экспертов, хватит минимум на 15 бомб. В общем, тоже могут, вполне могут, если захотят.
К "пороговым" странам - с большей или меньшей степенью уверенности - причисляют также Канаду, Нидерланды, Италию, Испанию, Швецию, Бразилию, Мексику, Аргентину, Южную Корею, Тайвань, Индонезию, Саудовскую Аравию, ЮАР... А в последнее время в этом контексте все чаще упоминают Украину.
"Петушки распетушились"
Но вот ведь парадокс: самое смертоносное и разрушительное оружие в мире является одновременно самым "мирным", реже всего используемым. Было всего два случая его применения и оба - на заре ядерной эры: 6 августа 1945 года - Хиросима; 8 августа 1945-го - Нагасаки. Тогда, 80 лет назад, "ядерный клуб" состоял всего из одного единственного члена, располагавшего всего несколькими ядерными боезарядами.
С тех пор мировой "ядерный клуб" увеличился по меньшей мере в девять раз, а мировой ядерный арсенал - в тысячи. С ростом числа боеголовок и их владельцев вроде бы должна расти и вероятность ядерной войны. В пользу такого сценария свидетельствует и блестяще сформулированная Чеховым логика драматургии: "Если в первом акте на стене висит ружье, то в последнем оно должно выстрелить". А тут "ружьями" обвешана вся сцена мировой политики.
Но есть и другая логика. Чтобы понять ее, следует вспомнить, что "ядреная" бомба - не первое оружие массового поражения, известное человечеству. Более того, в истории человечества была даже мировая война, в которой ОМУ активно использовалось. Причем не одной стороной, а всеми. И практически на всем ее протяжении. Речь, естественно, идет о Первой мировой войне и химическом оружии.
Первый опыт боевого применения смертоносных отравляющих веществ датируется 22 апреля 1915 года: немцы распылили над французскими позициями в районе города Ипр 168 тонн хлора. Общее число безвозвратных потерь от газовых атак, понесенных всеми армиями на всех фронтах Первой мировой, оценивается историками в 90 тысяч. Общее число отравленных - примерно в миллион.
После окончания той войны военные теоретики и практики решили, что следующая будет уже тотально химической. И к ней начали усиленно готовиться. В промежутке между мировыми войнами росли арсеналы химоружия, разрабатывались все более совершенные его виды и средства его доставки, все более надежные методы индивидуальной защиты. Повсеместно строились газовые убежища. Но случилось равно наоборот.
Случаи применения химоружия в ходе Второй мировой войны были единичными и ограничились азиатскими театром военных действий: Япония время от времени травила газами китайцев. В Европе же противогазы солдатам воюющих армий вообще не понадобились.
И дело тут вовсе не в гуманизме сторон - по крайней мере, у одной стороны, у немецких нацистов и их союзников, гуманизма не было, что называется ни в одном глазу - и не в каких-то "джентльменских договоренностях". Просто в условиях, когда ОМУ имеется у всех противоборствующих сторон, применение его становится бессмысленным. Война превращается в массовое самоубийство.
В еще большей степени это касается ядерного оружия. Триумфальное шествие по планете научно-технического прогресса привело к тому, что, применяя "оружие Судного дня", никогда нельзя быть уверенным в том, что не прилетит что-то похожее в ответ. А распространенность "мирного атома" еще более увеличивает риск "ответки": для того, чтобы устроить в стране-агрессоре ядерный Армагеддон, вовсе не обязательно иметь ядерное оружие: атомные электростанции прекрасно поражаются и обычным, конвенциональным.
В общем, как бы громко ни бряцали своими "ружьями" владельцы ядерных арсеналов, все пока что бряцанием и ограничивается. При всей серьезности ситуации в сфере ядерной безопасности лучше всего она описывается известными детскими стихами (автор - поэт Берестов):
Петушки распетушились,
Но подраться не решились.
Если очень петушиться,
Можно пёрышек лишиться.
Если пёрышек лишиться,
Нечем будет петушиться.
Но понятно, что такое положение будет сохраняться ровно до того момента, пока одному из "петушков" не снесет голову и он не решит устроить конец истории - своей страны, региона, а то всего человечества. Твердых гарантий от этого тоже, увы, нет.
0
31.56
